Перспективы глобализации могут быть радужными при учете ошибок прошлого
«Сегодня мы переживаем острый приступ экономического пессимизма», — писал Джон Мейнард Кейнс в 1930 году, в разгар распада мировой экономики. Далее он описал лучшее будущее, которое могло бы нас ожидать, если бы мир начал действовать сообща. Сегодня все не так мрачно, но, тем не менее, трудно радоваться перспективам развития глобализации. Отношения между Америкой и Китаем, на долю которых приходится почти четверть мировой торговли, постоянно ухудшаются. Факторы, которые способствовали развитию эпохи стремительной глобализации, теряют свою актуальность. И самым печальным является то, что, кажется, «этот фильм мы уже смотрели». В XIX веке был свой период стремительной глобализации. Однако, экономический национализм и конфликт великих держав, в конце концов, разрушили глобальную торговую систему, как и многое другое. Иногда кажется, что спираль, ведущая к катастрофе, находится всего в нескольких шагах от нее.
У мира есть опыт «холодной войны», но не между такими экономически взаимосвязанными странами, как Америка и Китай. В тревожной атмосфере могут происходить несчастные случаи. Преодолеть привычку защищать и субсидировать отечественные компании — как это делают обе страны в настоящее время в гигантских масштабах – может оказаться очень не просто.
В связи со всем этим, ближайшие перспективы глобализации представляются довольно мрачными. Но если взглянуть на все с другой стороны, как это делал Кейнс, то возможно то, что мы увидим, станет полезным напоминанием о том, как часто все в конечном итоге заканчивается лучше, чем ожидалось. Если говорить о глобализации, то демография, технический прогресс и пример самой истории могут подтолкнуть мир к большей, а не меньшей интеграции. Перспективы глобализации намного радужнее, чем многие сейчас думают.
Начнем с демографических изменений. История показывает, что торговая политика реагирует на относительную нехватку или, наоборот, изобилие факторов производства, таких как рабочая сила. В XIX веке страны, с большими территориями, но с небольшим количеством работников, такие как Америка и Австралия, субсидировали иммиграцию. Но по мере того, как экономическая интеграция сокращала разрыв в ценах и зарплатах между странами, а рабочие в странах с некогда дефицитной рабочей силой становились все более недовольными медленным ростом заработной платы, правительства начали устанавливать барьеры для товаров и людей. Недавний опыт говорит о том же. Зависимость от импорта из стран богатых рабочей силой, таких как Китай, подогревает подобные настроения. После нескольких лет ослабления рынка труда, когда слишком много работников боролось за слишком малое количество рабочих мест, американцы последовательно избирали президентов-протекционистов.
Однако в последнее время ситуация начала меняться. Уровень безработицы в большинстве стран богатого мира низкий, а инвестиционные программы, направленные на перенос производства на периферию, могут только повысить спрос на работников, даже если трудовые ресурсы будут расти медленнее или сокращаться. Несмотря на то, что роботы в конечном итоге могут помочь восполнить нехватку рабочей силы, богатые страны, стремящиеся расширить производство, должны будут принимать иностранных рабочих или поставлять товары и комплектующие по цепочкам поставок, использующим богатые трудовые ресурсы других стран. И то, и другое будет способствовать углублению трансграничных связей.
Еще один повод для оптимизма это технологические изменения. В XIX веке железные дороги и телеграф привели к резкому снижению расходов на транспорт и связь и способствовали экономической интеграции не меньше, чем снижение тарифных барьеров. За последние полвека информационные технологии и контейнерные перевозки помогли сделать возможным стремительный рост глобальных цепочек поставок. Сегодня проблемы конфиденциальности и национальной безопасности привели к некоторой «балканизации» потоков цифровой информации. Можно предположить, что правительства будут еще больше защищать новый мощный искусственный интеллект.
Но технологии будут способствовать торговле и другими способами. Переход на возобновляемые источники энергии создаст новые модели дефицита и изобилия ресурсов. Технологии удаленной работы уже снизили стоимость оказания трансграничных услуг. В условиях дефицита рабочей силы такой вид торговли, вероятно, будет расти, независимо от того, вернутся ли механизмы работы на дому к моделям, которые в последний раз наблюдались до Covid-19. Кроме того, дальнейшее совершенствование машинного перевода и распознавания речи снизит стоимость торговли товарами и услугами между странами, говорящими на разных языках. Хотя макроэкономические последствия прогресса в области ИИ трудно предсказать, экономический бум, вызванный использованием ИИ, вероятно, будет связан с большими глобальными потоками инвестиций и капитальных товаров. Если производительность труда в экономике стран, лидирующих в области ИИ, таких как Америка, резко возрастет, то эти страны, возможно, будут больше стремиться к экспорту и станут более открытыми для мер по либерализации торговли.
Оптимизм оправдан, прежде всего, потому, что мы учимся на опыте прошлого. Макроэкономические потрясения 2007-2009 годов и 2020 года легко могли вызвать депрессию, но этого не произошло, потому что политики поняли, как избежать грубейших ошибок 1930-х годов. Covid принес ужасные потери, но достижения в области общественного здравоохранения и медицины помогли добиться того, что даже в гораздо более густонаселенном и взаимосвязанном современном мире, пандемия оказалась не такой смертоносной, как испанский грипп в 1918 году. И если лидеры сто лет назад не могли предвидеть страшную цену, которую принесет тактический маневр, предпринятый в августе 1914 года, то сегодняшние лидеры прекрасно это понимают. А это значит, что история изменяется.
Все уже изменяется
Все те, кто все еще унывает, должны обратиться к опыту недавнего прошлого. При всех существенных трудностях последнего десятилетия или около того, доля мировой торговли в ВВП лишь немного отступила от пика, достигнутого в 2008 году. Кроме того, недавняя история показывает, что в геополитике ничто не вечно, и тенденции, которые выглядят неумолимыми, тоже заканчиваются. Холодная война разделила мир, а потом вдруг оказалось, что у нее не получилось. Абсолютная уверенность в неизбежном распространении демократии была вытеснена беспокойством о том, что авторитарный Китай будет доминировать на земном шаре, что сейчас уже почти не вызывает беспокойства. Тупиковая ситуация между Америкой и Китаем в один прекрасный день потеряет свою актуальность, возможно даже раньше, чем многие сейчас думают.
Это верно, что многочисленные ошибки привели мир к его сегодняшнему неопределенному состоянию. И, конечно, ошибок будет еще больше. Но прошлое показывает только то, что уже пошло не так, а не то, что еще будет. И только помня об этом, мы обретаем мудрость, чтобы стать лучше.
Понравилось? Оставьте комментарий